Экономические новости

Способна ли российская промышленность обеспечить страну всем необходимым, если страна окажется в изоляции?

По некоторым позициям российский военно-промышленный комплекс слишком зависим от украинских поставок.

Впереди планеты всей!

С чем будет плохо за железным занавесом — с двигателями для вертолетов, компонентами для производства беспилотных летательных аппаратов. На несколько лет придется резко уменьшить гособоронзаказ по боевым вертолетам, кораблям, некоторым типам крылатых ракет. Изменены будут сроки экспортных поставок вертолетов (как боевых, так и гражданских). Резко замедлятся программы создания беспилотных летательных аппаратов. В строительстве придется отказаться от дизайнерских изысков с использованием высокотехнологичных импортных материалов.

Зарубежных партнеров российского ВПК можно поделить на две группы: Украина и все остальные. Об Украине разговор особый, а от остальных РФ зависит меньше. Французские тепловизоры и другие элементы прицельных комплексов, электронная начинка систем навигации и управления огнем, дистанционно управляемые боевые модули для танков и артиллерии — звучит весомо.
Весь импорт продукции военного назначения — это не менее 300 млн долларов в год.

«Придется внести модификации в отдельные изделия, в бортовое радиоэлектронное оборудование, например, некоторых типов авиатехники, — объясняет эксперт Центра анализа стратегий и технологий Василий Кашин.

Серьезно просядем мы с производством беспилотников. Этот вид авиации начал бурно развиваться в 90-е. Отечественная оборонка сидела тогда без денег, советского задела не было, в итоге основные технологии пришлось перенимать на Западе. Кроме того, в СССР в свое время приняли ошибочное решение свернуть производство поршневых двигателей, на которых сейчас и летает большинство беспилотников.

Но, в конце концов, программы развития беспилотной авиации отложат на несколько лет, это не сильно ударит по общей обороноспособности страны. Чего не скажешь о поставках из Украины.

Почему не летит пепелац?

В украинской «игле», на которой сидели россияне все постсоветские десятилетия, — питательный коктейль из двигателей для боевых и гражданских вертолетов, учебно-боевых самолетов Як-130, некоторых видов крылатых ракет, газотурбинных двигателей для боевых кораблей, оптических головок самонаведения ракет и мн. др..

Согласно контракту, запорожский «Мотор Сич» в год поставляет свыше 600 двигателей для всей линейки, выпускаемой холдингом «Вертолеты России». О локализации сборки двигателей на России задумались давно, но при наличии миллиардного контракта с «Мотор Сич», шевелились медленно.

Производство там нельзя нарастить быстро. Будет здорово, если в этом году там сделают несколько десятков двигателей. А надо, напомним, шестьсот. «Покрыть спрос производителей вертолетов предприятие не сможет. Максимум мы обеспечим двигателями некоторые виды боевых вертолетов. По остальным моделям нас ждут серьезные трудности с выполнением гособоронзаказа и экспортных контрактов», — констатирует В. Кашин.

Примерно такая же ситуация с двигателями для боевых кораблей. В ближайшие годы флот недополучит как минимум шесть фрегатов, запланированных по гособоронзаказу.

Ломка продлится несколько лет, которых, как вы понимаете, у проекта РФ уже нет. Россия распадется до того, как попытается что-то сделать для своего спасения.

Отрасли Космос, сельское хозяйство, электроника, IT, машиностроение, химия и нефтепереработка.

Заменить импортную продукцию по большинству позиций требует значительных инвестиций и времени, а конечная продукция нередко будет уступать импортным аналогам по цене и качеству.

Придется забыть о недорогих телевизорах, смартфонах, прочей электронике и бытовой технике. Заменить современные спутники связи гражданского назначения на аппараты предыдущих поколений. Потеряют конкурентоспособность на мировом рынке проекты, реализуемые на основе широкой международной кооперации, такие как самолет SSJ-100. Имея на руках 500–600 тысяч рублей, нельзя будет выбирать между десятью новыми автомобилями приличного качества. Россияне будут есть меньше говядины и фруктов.

На чем РФ станет покорять космос

— Автаркия (полное самообеспечение. — «РР») в ракетно-космической отрасли представляется совершенной утопией, — сразу оговаривается директор по науке кластера космических технологий и телекоммуникаций Фонда «Сколково» Дмитрий Пайсон.

Самое узкое место ракетно-космической промышленности — электроника.

В психушку виза не нужна

— Доля импортной электронной компонентной базы, установленной на отечественных ракетах-носителях, и в особенности на космических аппаратах различного назначения, — 65–70%, — продолжает Дмитрий.

Это значит, что опустившийся железный занавес ударит по производству прежде всего самых современных космических систем и в меньшей степени по продукции, разработанной еще в советские времена.

Придется отказаться от ряда модификаций, в которых шире используется современная компонентная база, позволяющая активнее внедрять цифровые технологии.

О современных космических аппаратах связи гражданского назначения России придется забыть. Ключевую начинку для них делают именно зарубежные поставщики, варьируется лишь общий подход: то иностранцы сдают бортовой радиокомплекс под ключ, то поставляют компоненты для сборки, то космический аппарат целиком. Таким образом, россиянам придется вернуться к производству космических аппаратов связи, отвечающих мировому уровню десяти-пятнадцатилетней давности.

Отрасли Легкая промышленность, станкостроение, медицина.

Признаки группы: Критичная зависимость от импорта по основным группам товаров. Невозможность в обозримом будущем заменить ввозимую продукцию товарами российского производства из-за отсутствия технологий, кадрового потенциала, некоторых видов сырья.

С чем будет плохо за железным занавесом: Исчезнут одежда из натуральных тканей, лекарства последних поколений, замедлится или станет практически невозможным техническое перевооружение многих промышленных предприятий.

— А много у вас российских станков? — спросили как-то журналисты руководителя одного из самых продвинутых российских оборонных предприятий, прошедшего накануне серьезную модернизацию. Тот задумался, переадресовал вопрос подчиненным, и те скоро прибежали с ответом: «Есть!» Но один. Промышленный пылесос для уборки цехов. Чтобы сотня импортных станков не надышалась вредной для них пылью.

Станкостроение — одно из самых слабых звеньев российской промышленности. Советский Союз производил порядка 70 тысяч станков в год, вся российская промышленность в 2012-м — около трех с половиной тысяч. На пике зависимости — в 2006 году — российские заводы закупали за рубежом 87% станков, в денежном выражении доля импорта приближалась к 99%.

Вот выдержка из годового отчета одного из московских станкостроительных заводов за 2012 год:

«Реализовано станков — 2 шт. Остаток на складе — 1 шт.

Состав выручки:

— Производство и реализация токарно-винторезных станков — 2 400 тыс. руб. (1,74%).

— Сдача внаем собственного жилого и нежилого недвижимого имущества (аренда) — 134 666 тыс. руб. (97,5%)».

В том же 2012 году «Красный пролетарий» (а это его отчет) обанкротился окончательно. В виде объекта недвижимости будущее у него более радужное, чем как у производителя станков. Аналогичная участь постигла большинство заводов, особенно в Москве, где ценность земли в пределах МКАД чрезвычайно высока.

Почему директора покупают в основном импортные станки? Они патриотичны, но прагматичны. В одних случаях зарубежные станки попросту лучше, в других им и альтернативы-то нет.

— Электронного машиностроения, например, в России практически нет, — объясняет гендиректор «Российской электроники» Андрей Зверев. — Поэтому мы перевооружаем свои заводы в основном за счет импортных станков. Но если раньше покупали много американского и западноевропейского оборудования, то сейчас будем больше ввозить из Юго-Восточной Азии. Можем ли мы делать такие станки в России? Если производить два сложных комплекса в год, то понятно, что ты их никогда не окупишь. А если производить 15–20, ты на них не найдешь покупателя внутри страны.

— По станкам у нас была зависимость от импорта даже в советские времена, — отмечает В. Кашин. — И тогда проблему решали очень сложными цепочками закупок по каналам научно-технической разведки.
***
— К 2015 году нужно обеспечить производство 90% жизненно важных лекарств и стратегических лекарственных средств на территории России, — заявил несколько лет назад министр промышленности и торговли Виктор Христенко.

Срок близится, а с цифрами беда.

— В 2012 году в перечне жизненно важных лекарств было 563 препарата, и из них только 94 производились российскими компаниями, а 202 — исключительно за рубежом, — приводит статистику Кирилл Варламов, член Совета при президенте России по модернизации экономики и инновационному развитию по вопросам здравоохранения. — Стратегические лекарства — а их 57 — импортируются в Россию из 27 стран. Мы покупаем препараты на сотни миллиардов рублей в год, и эти объемы только растут. Почти 95% антибиотиков в России изготавливается из импортных субстанций. А это уже вопрос национальной безопасности.

До развала СССР россияне производили почти триста субстанций для лекарств, сейчас единицы. И эта отрасль не восстанавливается, несмотря на все старания правительства. На России попросту нет условий для собственного производства высокоэффективных субстанций антибиотиков последних поколений — новые линии, импортированные на закате СССР, так и не ввели в эксплуатацию. За два десятилетия исчез научный потенциал, который бы позволил быстро разработать современные субстанции.

По сути, случись что (а уже случилось), Россия останется без новых антибиотиков. И это только один пример. В целом Россия сегодня — это большой рынок сбыта иностранной продукции. Шесть сотен российских фармацевтических заводов производят во многом однотипную продукцию, которая серьезно уступает в эффективности зарубежным лекарственным препаратам последних поколений.

Смотрите также: Сводки событий от ополчения. самые свежие новости Украины России и мира сегодня за последний час..